"На следующее утро, за завтраком, мама, Элин Лаурель и Анна делятся с папой и тетей Лувисой впечатлениями о бале. Они рассказывают, что бал удался на славу, и им было очень весело. Я, понятное дело, молчу, мне сказать нечего. Но после того как Анна перечисляет всех, с кем она танцевала, папа спрашивает:
— Ну, а что Сельма?
— А Сельма не танцевала, — отвечает мама, — она же еще маленькая.
Папа сидит молча, потом говорит:
— Луиза, как ты думаешь, не написать ли нам в Стокгольм Афселиусу? Не возьмут ли они Сельму на зиму, чтобы она походила на лечебную гимнастику? В прошлый раз ей это очень помогло. Я мечтаю увидеть ее совершенно здоровой, прежде чем умру.
У меня от удивления глаза лезут на лоб. Неужели папу вчера мучили угрызения совести, потому что он заставил меня поехать на бал? Может, потому он и решил теперь отправить меня в Стокгольм.
Ведь мой папа — самый добрый на свете".
Маленькая Сельма не поняла того, что наверняка поняла взрослая Сельма, будучи известнейшим и уважаемым человеком. Отец преподал ей урок - нужно уметь пройти через все. А назавтра указал, как ей следует поступить дальше. У нее было два пути - прореветь в углу всю оставшуюся жизнь, или стать кем-то. Она выбрала второй.
И все последующие танцы уже он сам подходил и приглашал меня. Может, так и не делают, но не сидеть же и не смотреть, как все веселятся, а ты не можешь. 
Но мне уже былдо все равно.
, а Вы молодец, так и надо. Мужу тоже нужно дать понять, что он не единственный мужчина на свете.
